Биография Януша Корчака: Старый доктор и его дети
Имя Януша Корчака ассоциируется в человеческом сознании с самопожертвованием, героизмом, мученичеством и огромной любовью к детям. Отказавшись от собственной семьи, этот выдающийся польский педагог, автор многочисленных книг о детях и для детей, стал отцом сотен сирот.
До конца своих дней Старый доктор остался верен тем простым жизненным истинам, которые излагал в своих литературных произведениях. И принял смерть, отвергнув предложения о спасении, вместе со своими маленькими воспитанниками в газовой камере нацистского концентрационного лагеря.
Детство и юность: Ерш Хенрик Гольдшмит
22 июля 1878 года в семье ассимилированных польских евреев Гольдшмитов родился первенец. Мальчика нарекли Ершем Хенриком. Окружающие звали его Генриком на польский манер.
Свое первое образование юный Гольдшмит получал в русской гимназии в Варшаве. Главными постулатами учебного заведения были строгость и дисциплина.
Малейшее отклонение от установленного распорядка дня без письменного разрешения директора жестоко каралось.
Обратите внимание
Уже с первого класса школьники штудировали учебники по латыни, а со второго – по французскому, немецкому и греческому. Многим позже один из них принципиально переосмыслит эту нафталинную систему воспитания. Он создаст идеальный приют для забытых и брошенных, назвав его «Домом сирот», и прославится на всю страну, а затем и на весь мир под псевдонимом Януша Корчака.
Но в 1889 году Корчака еще не было, ровно как «Дома сирот» и его нерожденных воспитанников. Был лишь 11-летний гимназист Генрик Гольдшмит, который впервые столкнулся с жизненными трудностями.
У его отца, успешного адвоката, автора научных монографий, Юзефа Гольдшмита диагностировали душевную болезнь. С тех пор большую часть времени глава семейства проводил в психиатрической клинике.
Затяжное дорогостоящее лечение истощило материальные запасы семейства. В прошлом довольно зажиточные Гольдшмиты начинают бедствовать.
Юзеф так и не вылечился. Сведения о его смерти весьма туманны. Известно, что последние свои дни он провел в больнице. Чтобы помогать матери и младшей сестре, Генрик начинает подрабатывать репетиром.
Закончив гимназию, юный Гольдшмит решает стать врачом и поступает в Варшавский университет на медицинский факультет. В рамках учебной практики Генрик работает в госпиталях, больницах, детский еврейских лагерях.
Общение с детьми доставляет ему огромное удовольствие, во враче-Гольдшмите просыпается педагог. Вернувшись со службы во время Русско-японской войны, Генрик твердо решил: да, он будет лечить, но не тела, а души.
«Дом сирот»
1911 год стал для Гольдшмита знаковым – в доме номер 92 на улице Крохмальной в Варшаве он основывает «Дом сирот». Идею помогли воплотить в жизнь многочисленные филантропы. Директор сразу же ставит первое и главное условие – меценаты не должны вмешиваться в педагогическую и воспитательную деятельность руководителя.
«Дом сирот» выделялся из числа себеподобных. Детские приюты лишь давали крышу над головой и еду, совершенно не беспокоясь о духовном и нравственном развитии своих обитателей. Не удивительно, что большинство беспризорников сворачивали на путь разбоя. Главная цель, которую преследовал «Дом сирот», заключалась не в том, чтобы помочь детям выжить, а в том, чтобы научить их жить.
Кроме «Дома сирот», Гольдшмит сотрудничает с другими детскими приютами (например, «Нашим домом» в Белянах), публикуется в журналах, редактирует еженедельник «Малое обозрение», пишет книги, читает лекции по педагогике. Тогда-то и появляются Януш Корчак и добродушный Старый доктор, голос которого звучит из каждого радиоприемника.
Еврейское гетто. Треблинка
С приходом к власти Гитлера Януш Корчак начинает проявлять большой интерес к еврейскому вопросу, детально изучает историю своей родины, посещает Палестину, работает в Еврейском агентстве Варшаве.
Убежденный гуманист, Корчак остро противился всему фашистскому. Он, не боясь, разгуливал по столичным улицам в мундире войска польского, когда Варшава была занята гитлеровцами.
Корчак говорил, что это мундир солдата, которого предали.
Только спустя год после начала оккупации мундир был снят, ведь такая провокация могла повлечь за собой фатальные последствия не только для Корчака, но и для его воспитанников.
Важно
Он продолжает выступать по радио. Только теперь Старый доктор больше не шутит о детском воспитании. Он обращается к детям войны, поучает, советует, рассказывает, как действовать в экстренных ситуациях.
Когда на территории города появилась уродливая стена, отгородившая еврейское гетто от остального мира, Януш Корчак самоотверженно присоединился к своим сиротам, несмотря на то что его приглашали остаться в Палестине. Он продолжал мужественно отказываться всякий раз, когда ему предлагали укрытие на арийской стороне.
Летом 1942 года поступил указ о депортации «Дома сирот». Маленьких евреев отправляли в концентрационный лагерь Треблинка, что находился на территории Польши и вошел в историю войны как один из самых жестоких лагерей смерти. По количеству жертв (их число колеблется в диапазоне 750-810 тысяч) он уступает только Освенциму.
6 августа, эта дата условно значится как дата смерти Корчака, директору «Дома сирот» в последний раз предложили спастись. Немецкое командование хотело проявить публичную милость к известному литератору и педагогу, однако Корчак категорически отказался. «Предать детей и пустить их умирать одних, – сказал учитель, – Это значило бы как-то уступить злодейству».
Шествие маленьких смертников и их учителя к вагонам, что должны были доставить их в Треблинку, очевидцы назвали маршем смерти. Весь детский дом шел ровной колонной, никто не голосил и не пытался убежать, во главе колонны – Старый доктор, держащий за руки двоих воспитанников. Весь «Дом сирот» и их директор погиб в газовой камере концентрационного лагеря Треблинка.
Научно-литературная деятельность
В творческом наследии Януша Корчака выделяют три пласта: художественные произведения (книги о детях и для детей), научно-популярные работы по педагогике и дневниковые записи.
К литературе Корчак обращается с 18 лет, начиная понемногу публиковаться на страницах польских журналов. Его самыми знаменитые произведения, переведенные на русский язык, это:
Свой первый педагогический труд книгу «Как любить детей» Корчак написал в Украине во время работы в киевских приютах для беспризорников и опубликовал в 1919 году. На протяжении 10 лет (с 1929 по 1939 годы) педагог создал еще три научно-популярных работы: «Право ребенка на уважение», «Правило жизни» (с подзаголовком «Педагогика для детей и взрослых») и «Шутливая педагогика».
В своих работах Корчак поучает, но его голос не звучит как сухое назидание. Его научные наблюдения изложены простым доступным языком, книги очень автобиографичны и являются бесценными копилками богатого педагогического опыта их автора.
Совет
В основе педагогических принципов великого учителя прежде всего любовь к ребенку. Даже любовь к Богу он ставил ниже. Каждый ребенок, твердил Корчак, и есть Бог.
Огромную ценность для понимания педагогики Януша Корчака, а также непростой моральной атмосферы в охваченной войной и репрессиями Польше играет «Дневник» учителя. Он вел подробные записи, чтобы не упустить ни единой мысли. Трагическая гибель не дала возможности самостоятельно опубликовать «Дневник». Он увидел свет только в 1958 году, через 16 лет после смерти автора.
Память: поэт, педагог, человеколюб
Януш Корчак прожил достойную жизнь от начала до конца, не сбившись и не поддавшись соблазну, даже когда другой бы не устоял. Со временем его жизнь превратилась в миф, а сам Корчак – в легенду.
Особый интерес к его персоне обусловила литературная деятельность. Война знала много героев, но в тот день, 6 августа, фашисты повели на смерть не просто учителя, они погубили Поэта. Поэт – Бог, он свят и неприкосновенен.
Такое не забывается.
Сегодня в Треблинке на предположительном месте смерти Корчака стоит мемориальный камень с выбитой надписью «Януш Корчак и дети».
В разных городах Польши, в Азербайджане, Израиле, Белоруссии и других странах установлены монументы Януша Корчака. Поляки и белорусы ежегодно запускают в воздух бумажного змея в память о великом гуманисте.
Его именем называют школы и улицы, а в России проходит ежегодный педагогический конкурс, посвященный великому учителю.
О его жизни, творчестве и героизме написаны десятки биографических книг («Живая связь» Игоря Ниверли, «Король детей» Бетти Джейн Лифтон), художественных интерпретаций (поэма «Кадиш» Александра Галича, фильмы «Корчак» и «Януш Корчак» Анджея Вайды и Семена Винокура).
Память о человеколюбе
Поэты сочинили стихи, композиторы сложили песенные мотивы, а театральные постановщики перенесли произведения Корчака на сцены.
Обратите внимание
Миф о Януше Корчаке продолжает жить и шириться. Его подлинная история обросла множеством домыслов, поэтических деталей, афоризмов, якобы слышанных из уст Корчака.
Как бы там ни было, легенда не может родиться на пустом месте. Ей нужен стержень, им стал Корчак – поэт, педагог, человеколюб. За три месяца до смерти он сделал запись в дневнике: «Я никому не желаю зла.
Не умею. Не знаю, как это делается».
Януш Корчак, биография, история жизни, творчество
Януш Корчак стал известным педагогом из-за пережитых неприятностей в детстве. Болезнь отца, безденежье, отсутствие доброты в гимназии — всё это способствовало тому, что он до конца своих дней помогал еврейским сиротам почувствовать себя нужными и любимыми.
Семья и детство
Януш Корчак — ненастоящее имя известного педагога. От рождения он назывался Хенриком Гольдшмидтом, вторым его именем было Эрш или Хэрш — в честь дедушки.
Несмотря на то, что родители будущего педагога были евреями, в их доме не слишком придерживались иудаистских обрядов.
В то время множество польских евреев были весьма ассимилированными, поэтому дома к нему обращались, используя польское имя Хенрик.
Его отец был адвокатом, автором различных монографий. Кроме него в семье также воспитывали младшую дочь Анну.
Поскольку в то время часть Польши была под Российской Империей, то первые свои знания Хенрик получал в российской гимназии, где ни на капельку не изменились армейские уставы былых времён. Жёсткая дисциплина, физические наказания за проступки, унижения, и, конечно же, издевательство над евреями, который не любили в царской России.
Но кроме всего этого там преподавали множество интересных для Хенрика предметов, например, языки. Французский, латынь, греческий и немецкий, хотя сами преподаватели общались с гимназистами исключительно на русском.
Когда Хенрику было одиннадцать, у его отца начались проблемы со здоровьем. Врачи обнаружили у него психические нарушения, и его пришлось определить в клинику для душевнобольных.
Важно
Поскольку содержать отца в хорошей больнице стоило больших денег, уже через несколько лет с деньгами начались серьёзные проблемы.
Чтобы хоть как-нибудь улучшить положение, Хенрик идёт на свою первую работу — репетитором. Ему тогда было 15 лет.
Образование и призвание
Как это часто случается, обстоятельства сами указали Хенрику на его будущую профессию. Болезнь отца и подработки учителем стали его призванием.
Поэтому двадцатилетним он подаёт документы на медицинский факультет университета Варшавы, мечтая помочь отцу вылечиться, но тот вскоре умирает в больнице.
Параллельно Хенрик слушает курс подпольного университета, где улучшает свои качества как педагог.
Уже с ранних лет Хенрик интересовался литературной деятельностью. А после смерти отца его переживания выплеснулись в пьесе о сумасшедшем, который уничтожает собственную семью. Эту работу он даже отправил на литературный конкурс. Но, скромный от природы Хенрик просто не мог подписать пьесу своим именем, так появляется псевдоним Януш Корчак.
В 1899 он даже был в Швейцарии, чтобы послушать лекции известного местного педагога Иоганна Песталоцци. Больше всего его уже тогда интересуют больницы и детские школы.
Начиная с 1903 и следующие восемь лет он работал в больнице для еврейских детей на Сенной, а летом подрабатывал воспитателем в детских лагерях. В те же годы он вступает в Общество помощи сиротам, организованное опять же евреями в Варшаве.
В конце весны 1905 года Гольдшмидт стал дипломированным врачом, после чего участвовал в Русско-японской войне, поехав на фронт как военный врач.
Совет
После возвращение Генрик решает завязать с медицинской практикой, и свою жизнь посвятить именно воспитанию детей. Несколько лет он накапливает знания в сфере педагогики, слушая лекции во Франции, Англии и Германии.
Результатом становится его «Дом сирот», который открыл двери в 1911 году. Сиротинец на улице Крахмальной в Варшаве стал местом для самых несчастных детей того времени — еврейских.
Гонимые в стране, в которой процветали антисемитские взгляды, брошенные собственными родителями, Гольдшмидт стал для них и отцом, и другом.
Мягкий, но весьма требовательный Хенрик не только находил общий язык с детьми улиц, но и с богатыми евреями Варшавы, ведь именно они давали деньги на содержание беспризорников.
Корчак и Украина
Во время Первой мировой Корчак-Гольдшмидт был на территории современной Украины. Как военный врач он помогал в госпитале поблизости Тернополя.
Там, на улицах города, он подобрал мальчика Штефана, мать которого умерла, а отца забрали в армию.
Ребёнок не умел ни читать, ни писать, а сердобольный Корчак забрал его к себе в казарму, где научил не только письменности, но и в азам ремесла — при госпитале была мастерская. Обо всём этом известно из записей в дневнике Корчака.
В Тернополе педагог заболел, и его отправили в Киев на лечение. Там же он продолжил свою работу в приютах для сирот, количество которых после войны резко увеличилось. В Киеве же Корчак и написал своё самое знаменитое творение — книгу «Как любить ребёнка».
Сиротская демократия Корчака
В 1918 Корчак вернулся в Варшаву и вновь принялся руководить своим сиротинцем. Кроме того он становится и радиоведущим — под именем Старый Доктор ведёт программу, где рассказывает молодым мамам об азах воспитания и ухода за детьми. Также начинает читать лекции в педагогических университетах, пишет статьи в журналы о педагогике.
Во время польско-советской войны опять помогает как военный врач, на этот раз в госпитале города Лодзь.
Кроме «Дома сирот» Корчак также 15 лет до 1936 помогал в организации «Нашего дома» — ещё одного сиротинца на окраине Варшавы.
Обратите внимание
С 1926 до 1932 был соредактором еженедельника Mały Przegląd, статьи для которого писали его воспитанники. Это было приложение к варшавской еврейской газете Nasz Przegląd.
Своих детей Корчак старался воспитывать как хороших евреев, читал им талмуды и учил основам справедливости. Так, в стенах «Дома сирот» была не только редакция газеты, но и свой суд и присяжные.
За каждую шалость виновник получал наказание. Суд присяжных рассматривал дело и выносил приговор. Если он был слишком строгим, то Корчак имел право голоса.
Но на самом деле его самого несколько раз «осудили», когда он ошибочно выругал невиновного воспитанника.
В сиротинце его называли либо Старым Доктором, либо Королём детей.
Варшавское гетто и Треблинка
О Корчаке часто отзывались, как о добром, но своенравном человеке: он очень плохо переносил несправедливость. Когда Варшаву в 1939 оккупировали нацисты, он не повиновался приказу носить звезду Давида на рукаве. Корчак ощущал себя польским офицером, который не должен повиноваться приказам противника.
Через год сиротинец перевели в стены Варшавского гетто. А самого Корчака на месяц посадили в тюрьму — за неповиновение по поводу нарукавной повязки. Освободили его оттуда по просьбе местного провокатора и агента гестапо. Тот попросту хотел получить «своего» человека в стенах гетто, но Корчак не согласился.
Даже в гетто Корчак делал всё возможное, чтобы его воспитанники хорошо питались. Он постоянно связывался с юденратом и выбивал из них деньги на еду для детей.
Самое ужасное, что он тогда видел на улицах гетто — это мёртвые дети, которых даже некому было похоронить, поэтому своих он лелеял пуще прежнего.
В последние дни пребывания в гетто Корчак настолько погрузился в депрессию из-за происходящего, что предложил юденрату дать разрешение на эвтаназию для его сирот. По его мнению, это было намного гуманнее, чем оставить детей погибать от голода.
В августе 1942 Дом сирот решили депортировать из города. Друзья Корчака до последнего уговаривали его бежать, но он не согласился. Так великого педагога вместе с его воспитанниками отправили в концлагерь Треблинку.
6 августа Корчак и его сироты погибли там в газовой камере.
Интересные факты
- Последние месяцы жизни Корчак описывал в дневнике, который потом замуровал в стенах дома варшавского гетто. Его случайно нашли через несколько лет после завершения войны. Записи дневника стали основой для сценария фильма Анджея Вайды «Корчак».
- У педагога было своё отношение к смерти: своих воспитанников он с малых лет приучал к тому, что смерть — это обычное явление. Неудивительно, что его Король Матиуш (герой детской книги) также умирает.
- Во время Второй мировой Корчак стал глубже интересоваться сионизмом, даже решил уехать в Израиль, но остался в Варшаве только ради своих детей.
- Основы педагогики Василия Сухомлинского основаны на подходе Януша Корчака.
- Поскольку могилы у педагога нет, то на еврейском кладбище Варшавы поставили кенотаф в память о нём и его воспитанниках, а в Треблинке — камень с его именем.
- Несмотря на почти полное разрушение Варшавы во время Второй мировой, «Дом сирот» на Крахмальной выстоял. Он работает до сих пор.
Титулы и награды
- 1972 — Премия мира немецких книготорговцев
Януш Корчак: смерть, победившая ложь и зло
«Одна из грубейших ошибок — считать, что педагогика является наукой о ребёнке, а не о человеке». Он учил уважать и раскрывать личность ребенка, а его книги и статьи и сегодня являются ответом на вопросы и ошибки воспитания. 6 августа 1942 года вместе со своими воспитанниками в лагере смерти Треблинка был казнен педагог Януш Корчак.
Имя Януша Корчака я впервые услышал достаточно поздно, уже в университетские годы. Услышал, записал в список программной литературы по курсу педагогики и, конечно же, забыл.
Скажу честно, что я не видел, да и теперь не особо вижу себя педагогом, учителем, преподавателем, хотя и учился в педагогическом вузе.
Но дисциплину тогда нужно было сдавать, а память о ней, как мне казалось, после этого, навеки останется где-то в зачетке, а потом и вовсе исчезнет.
Важно
Господь распорядился иначе. Пригодились и знания, и даже список литературы. И дисциплина оказалась куда намного шире и интереснее, а главное, знания – практически полезными и применимыми, в чем раньше я почему-то сомневался.
Но став священником, я со временем осознал, что Бог доверил мне своих детей.
И детей разных: счастливых, спокойных, унывающих, неверующих, сомневающихся, порой злых и недоверчивых, надеющихся, ожидающих, ищущих и все равно прекрасных в своей, задуманной Им, неповторимости.
Нет, не работу с людьми поручил, не духовное консультирование, а именно доверил людей как своих детей. И даже наших с женой детей Он мне тоже доверил, а не дал в собственность. Иначе говоря, где-то священник – тоже детоводитель, получается, то есть педагог.
Впрочем, Януш Корчак видел педагогику не наукой именно о детях и воспитании детей: «Одна из грубейших ошибок — считать, что педагогика является наукой о ребёнке, а не о человеке»…И с этой фразой для меня очень многое стало на свои места. Какая же все-таки ответственность, если кто-то тебе доверил человека. И не с 8 до 19.00, а каждый день, ежечасно, от младенческого крика до последнего вздоха. Доверил, а не подарил. А это значит не распорядиться, а сохранить.
Душа ребенка равно сложна, как и наша
Удивительна судьба Хенрика Гольдшмидта (настоящее имя Януша Корчака). Родился он в 1878 году Польше, когда та была еще княжеством в составе Российской империи. Учился в русской гимназии.
Надо еще не забыть, что по происхождению Хенрик – еврей, а это значило, что особое, зачастую далеко не дружелюбное отношение со стороны окружающих, было знакомо ему с самого детства, несмотря на то, что семья Гольдшмидтов считалась ассимилированной, в которой очень чтились польские традиции.
Януш Корчак
Уже учась в гимназии, он начинает репетиторскую деятельность, поскольку отец Хенрика Юзеф становится недееспособным по причине душевного заболевания. Во многом болезнь отца стала причиной того, что в дальнейшем Хенрик не заводит семью, боясь, что заболевание генетически передастся его внукам и правнукам, но всю свою жизнь посвящает именно детям. Да и не только жизнь, но и смерть.
По окончании гимназии прекрасно знает русский, немецкий, французский языки, владеет древними языками, поступает и заканчивает медицинский факультет Варшавского университета.
В войне с Японией и в Первой мировой войне, а также в советско-польской войне, Корчак, имевший уже к тому времени этот псевдоним, военный врач, часто бывает на передовой, помогает и оказывает раненым не только медицинскую, но и психологическую помощь, а зачастую просто беседует с человеком, помогая ему отвлечься от страданий и боли разговором, каким-либо интересным, увлекательным рассказом.
А между войнами и после них происходит становление Корчака как педагога, публициста и детского писателя. Его работы приобретают всемирную известность, его идеи в педагогике становятся новаторскими, ими интересуются.
За годы активной работы, Корчак создает детские приюты в Киеве, в Варшаве, особое внимание уделяется воспитанию сирот.
Совет
Одним из важнейших принципов педагогической системы Януша Корчака была и есть самовоспитывающая активность детей.
Ведущими чертами его воспитания были такие качества, как самопознание, саморазвитие, самоконтроль, самооценка и еще много различных вещей, которые делает ребенок САМ.
Одной из главных идей, которую Корчак нес родителям, была мысль позволить ребенку вырасти самим собой, а не тем, кем не стали его родители. Видеть в ребенке полноценного человека: «Вспыльчивый ребёнок, не помня себя, ударил; взрослый, не помня себя, убил. У простодушного ребёнка выманили игрушку; у взрослого — подпись на векселе.
Легкомысленный ребёнок за десятку, данную ему на тетрадь, купил конфет; взрослый проиграл в карты все своё состояние.
Детей нет — есть люди, но с иным масштабом понятий, иным запасом опыта, иными влечениями, иной игрой чувств…» (Как любить ребенка?), одновременно предлагая понять, что на самом деле преимуществ у повзрослевшего человека перед ребенком, если не считать таковой ответственность, по большому счету нет.
Уважать и изучать, открывать личность ребенка, «всё, что достигнуто дрессировкой, нажимом, насилием, — непрочно, неверно и ненадёжно», до уровня ребенка, по мысли Корчака, нужно было не опускаться или приседать, а подтягиваться, расти, становиться на цыпочки, потому что до чувства ребенка надо еще суметь подняться, «душа ребенка равно сложна, как и наша, полна подобных противоречий, в тех же трагичных вечных борениях: стремлюсь и не могу, знаю, что надо, и не умею себя заставить».
Очень точно Корчак указывал на то, что представляет собой воспитание и любовь в том виде в каком они есть сейчас: «Мой ребенок — это моя вещь, мой раб, моя комнатная собачка.
Я чешу его за ушами, глажу по челке, украсив ленточками, вывожу на прогулку, дрессирую его, чтобы он был послушен и покладист, а когда надоест: — Иди поиграй. Иди позанимайся. Пора спать».
А не так ли это действительно?
Обратите внимание
Иногда кажется, что те методы и решения, которые когда-то были предложены «старым доктором» – это прямой ответ на те страшные и порой роковые «воспитательские» ошибки, допускаемые родителями в отношении детей. Любить и дать развиваться, наблюдать и не вмешиваться. Казалось бы в идеях Корчака не просто любовь к человеческой личности, но и доверие Творцу этой личности.
И напоминание родителям о том, что «ребенок не лотерейный билет, на который должен пасть выигрыш в виде портрета в зале заседаний магистрата или бюста в фойе театра.
В каждом есть своя искра, которую может высечь кремень счастья и правды, и, может, в десятом поколении, она вспыхнет пожаром гениальности и, прославив собственный род, осветит человечество светом нового солнца».
Сами нацисты предложили Корчаку свободу
Книги для взрослых и детей, статьи, педагогические исследования, свыше 20 книг о воспитании. К началу Второй мировой войны Януш Корчак был хорошо известен во многих странах.
А поскольку огонь и вода в жизни старого доктора уже были, то оставалось самое тяжелое испытание – медными трубами. Слава и известность, заслуги писательские, могли бы обеспечить Янушу Корчаку не только почет и уважение, но и саму жизнь.
Вместе со своим «Сиротским домом» Януш Корчак оказался в Варшавском гетто, а это означало только одно – уничтожение.
Еще за несколько лет до войны, может быть предчувствуя развивающиеся события, бывшие ученики старались сделать все, чтобы вывезти доктора Януша из Польши, его ждали в Палестине, в нейтральных странах, куда потом война не дойдет, он много путешествовал, но не оставил свое детище.
Более тридцати лет до своей гибели действовал варшавский «Сиротский дом». Корчак не покинул его и во время оккупации Варшавы нацистами.
Более того, в условиях гетто Корчаком были предприняты попытки создания приюта для тяжелобольных и умирающих детей, смертность на огражденной территории была высокая. Так старый доктор предвосхитил идею создания детских хосписов.
Понимая невозможность помочь умирающим, Корчак делал все чтобы обеспечить хотя бы достойный и спокойный уход маленьких страдальцев.
Важно
Корчака пытались спасти из гетто, он отклонил все попытки вывести его в безопасное место. Наконец, когда судьба еврейских сирот была решена, сами нацисты предложили Корчаку свободу. Однако эта свобода предлагалась только ему. Одному. Поэтому Корчак вместе со своими воспитанниками поднялся в вагон, уходящий в лагерь смерти Треблинка.
Кадр из фильма “Корчак”
Эммануэль Рингельблюм, один из подпольщиков варшавского гетто, оставил воспоминание: «Нам сообщили, что ведут школу медсестёр, аптеки, детский приют Корчака. Стояла ужасная жара. Детей из интернатов я посадил в самом конце площади, у стены. Я надеялся, что сегодня их удастся спасти… Вдруг пришёл приказ вывести интернат.
Нет, этого зрелища я никогда не забуду! Это был не обычный марш к вагонам, это был организованный немой протест против бандитизма! Началось шествие, какого никогда ещё до сих пор не было. Выстроенные четвёрками дети. Во главе — Корчак с глазами, устремлёнными вперед, державший двух детей за руки.
Даже вспомогательная полиция встала смирно и отдала честь.
6 августа 1942 года Януш Корчак вошел в газовую камеру вместе со своими воспитанниками.
Вернуть доверенное в сохранности, можно, лишь вложив него любовь
В качестве послесловия хотелось бы вспомнить об одном эпизоде, который, скорее всего, наверное, является просто мифом, но, тем не менее, недалеким от правды.
Офицер СС, командовавший погрузкой и депортацией в Треблинку, узнал писателя Корчака, узнал того, чьи книги он когда-то в детстве читал, и именно ему было поручено предложить Корчаку покинуть вагон и именно ему Корчак отказал.
А совсем недавно я прочитал о том, что летчиком, который сбил самолет Сент-Эксюпери, тоже, как ни странно, оказался один из его читателей.
И Корчак, и Экзюпери – люди, сделавшие в своей жизни нечто очень важное: они написали о человеке прекрасном… не о прямоходящем, не о разумном, а о человеке, который может созидать этот мир, о той глине, которая была оживотворена Духом, о том, кто украсит мир, когда для зла и беды в нем больше не останется места. И в какое безумное, страшное время, в какой разрушительный и страшный век.
Вернуть доверенное в сохранности, можно, лишь вложив него любовь. А иногда и жизнь. Удивительный и страшный подвиг, постичь который нельзя, если ты им не жил всю жизнь.
Умирание за этих детей случилось в жизни Корчака не в Треблинке, а гораздо раньше, когда детские глаза посмотрели на него с доверием и любовью. Ответной любовью.
И почему-то я уверен, что это чувство не оставило их в этот страшный смертный миг. И даже не чувство. А именно Любовь. Как начало и причина всего.
Светлая и добрая память «старому доктору» и его воспитанникам.
Call of Zion
просмотров 15320
Корчак Януш (Хенрик Гольдшмидт)
Дата рождения : 1878, 22 июля
Педагогическая идея Януша Корчака, по сути, вся укладывается в одну фразу: воспитатель должен любить детей. Старая как мир идея – она так естественна, и гибель Корчака была для него тоже естественна: она стала венцом его идеи. Януш Корчак не спас своих детей и не мог их спасти, но он не оставил их перед лицом смерти точно так же, как не оставлял он их перед лицом жизни.
Настоящее имя Януша Корчака – Хенрик Гольдшмидт. Он родился в 1878 году в ассимилированной еврейской семье, в доме, где царил дух космополитизма и утонченной польской культуры. Казалось, Хенрик был поляком, так он любил польский язык, людей и природу Польши.
Но со временем к этой любви стало примешиваться чувство грусти и одиночества. Усилилась его связь с народом, к которому он принадлежал по крови. И в дни испытаний он приходит к сознательному и добровольному, основанному на велении совести выбору еврейской судьбы.Отец его был известным в Варшаве адвокатом.
Интеллигентная, обеспеченная семья, красивая квартира, прислуга… Ребенка тщательно оберегали от забот.
Но когда Хенрику исполнилось одиннадцать лет, семью постигло несчастье: отец, добрый и талантливый человек, безнадежно заболел – у него развилась душевная болезнь, – был помещен в больницу и оттуда уже не вернулся.
Совет
Семь лет болезни отца привели к тому, что семья быстро обеднела, исчезли и богатая квартира и прислуга, пришлось переселиться в бедный район. Молодой Хенрик занялся репетиторством: ему надо было содержать мать и сестру, он продолжал учиться и, окончив школу, поступил на медицинский факультет Варшавского университета. Борьба с болезнями и страданиями стала его идеей и целью.
В это же время, юношей, он начинает пробовать силы в поэзии, публицистике и художественной прозе и берёт себе псевдоним: “Януш Корчак”.
И вот учение позади, он работает в детской больнице, он мобилизован на Русско-Японскую войну военным врачом, а после фронта практикуется в клиниках Берлина, Парижа и Лондона. Вернувшись в Варшаву, Корчак становится знаменитым врачом, славится как диагност, имеет большую практику. Впоследствии он говорил, что медицине он обязан методикой исследования.
В эти же годы крепнет его решение осуществить на практике свои мысли о воспитании детей.
В 1908 году Корчак вступает в благотворительную еврейскую организацию “Помощь сиротам”, быстро становится там незаменимым членом правления и душой маленького приюта для сирот.
Благодаря Корчаку, этот приют превратился в замечательное учреждение, и для него специально было построено новое здание: в 1911 году в Варшаве, на улице Крохмальной, 92, открылся “Дом сирот”, который просуществовал тридцать лет.
Так в 29 лет он сделал выбор – отказался от возможности построить собственную семью, чтобы всего себя посвятить чужим детям, своим воспитанникам. В большом доме, отданном детям, он разместился в маленькой комнатке под крышей. Здесь он писал ночами сказки для детей и книги о воспитании для взрослых, а все свои дни он тоже отдавал детям.
В “Доме сирот” было более ста детей (в 1940 году – более двухсот) и всего восемь человек обслуживающего персонала, включая самого директора, причём все – даже повар и прачка – были воспитателями, разделяли идеи Корчака и практически их осуществляли.
Это было маленькое “государство” детей, во главе которого стоял “Совет самоуправления”. По спорным вопросам проводились опросы общественного мнения. Большое значение имел в доме “Товарищеский суд”, кодекс для него сочинил сам “пан доктор”.
И хотя в кодексе была тысяча параграфов, только тысячный гласил, что подсудимый “опасен для окружающих и подлежит исключению” – этот пункт был применён за тридцать лет всего два раза. Детский суд в доме Корчака выносил одно из двух решений: оправдать или… простить.
Ведь в детском доме жили сироты, и Корчак делал все, чтобы дать им настоящее детство.
Вся педагогическая система Корчака построена на убеждении в абсолютной, безотносительной ценности детства. “Те, у кого не было безмятежного, настоящего детства, страдают от этого всю жизнь”, писал Корчак. “Одна из грубейших ошибок – считать, что педагогика является наукой о ребенке, а не о человеке.
Обратите внимание
Вспыльчивый ребенок, не помня себя, ударил; взрослый, не помня себя, убил. У простодушного ребенка выманили игрушку; у взрослого – подпись на векселе. Легкомысленный ребенок на десятку, данную ему на тетрадь, купил конфет; взрослый проиграл в карты все свое состояние.
Детей нет – есть люди, но с иным масштабом понятий, иным запасом опыта, иными влечениями, иной игрой чувств. Помни, что мы их не знаем”.
Мало кто из педагогов говорил о детях так строго: “Среди детей столько же плохих людей, сколько и среди взрослых… Все, что творится в грязном мире взрослых, существует и в мире детей”.
“Воспитатель, который приходит со сладкой иллюзией, что он вступает в этакий маленький мирок чистых, нежных, открытых сердечек, чьи симпатии и доверие легко сыскать, скоро разочаруется”. Януш Корчак не идеализирует детей, но для него каждый ребенок – личность.
Да, дети бывают настолько неблагодарны порой, вырастают совсем не такими, как нам хотелось бы. “Ни один воспитатель не вырастит из сотни детей сотню идеальных людей”, – писал Януш Корчак. И есть лишь одна возможность избежать разрушительного для обеих сторон разочарования: признать право детей на детство.
Перестать судить о ребенке только с точки зрения будущего, внушая тем самым, что сейчас он еще – никто. Нельзя мерить детей на взрослый аршин! В основе такого взгляда не умиление детством, а понимание его.
Ребенок, в отличие от взрослого, может “солгать, выманить, вынудить, украсть”, – пишет Януш Корчак, хотя ему вовсе не нравятся дети, которые лгут, выманивают, вынуждают, крадут. Но он знает, что проступок ребенка – не то, что преступление взрослого, что проступок ребенка по-своему ценен, потому что “в конфликте с совестью и вырабатывается моральная стойкость”. К ужасу педагогов, Януш Корчак напишет:
“Мой принцип: пусть дитя грешит”. Известно, как трудно порой с мальчишками, как тяжело обуздать их склонность к дракам, обменам, неряшливости…
Кроме всеобщей вовлеченности в разнообразные дежурства по Дому – за вознаграждения, между прочим, ведь призы – сильнейший стимул (в ходу были конфеты, открытки, и другие любимые детьми “награды”) – Корчак также “разрешил” отдельные виды “неблагонравия”.
Можно было драться – но по “дуэльному кодексу” – со свидетелями, секундантами и занесением в журнал повода драки. Обмены разрешались только “честные” – был составлен список эквивалентов, например, нож можно было обменять на увеличительное стекло… Заключенные пари оформлялись у “пана доктора”…
Многие биографы Корчака обходят молчанием его колебания в еврейском самоощущении, ограничиваясь упоминанием его происхождения.
Сам Корчак писал, что о своем еврействе услышал случайно в возрасте пяти лет от служанки-христианки, запретившей ему ставить крестик на могилке его погибшей канарейки.
Важно
А сын дворника объяснил, что ему, католику, уготовано место в раю, а Хенрика ждет после смерти хотя и не ад, но какое-то место, где царит мрак. Это представление о темном еврейском рае многие годы оставалось для него травмирующим переживанием .
В одном из его писем мы находим такое высказывание: “Проблема человека, его прошлого и будущего на земле, несколько затеняет для меня проблему еврея”. Однако, после 1933 года во взглядах Корчака происходят заметные изменения.
Он – известный польский писатель и общественный деятель, у которого столько друзей среди поляков, который вырастил кроме еврейских сирот несколько поколений польских воспитанников (ведь он руководил еще одним домом – для детей польской бедноты) – начинает все больше размышлять об антисемитизме в родной Польше, больше интересоватся судьбами своих выпускников, которые поселились в Эрец-Исраэль. Он получает от них приглашения и приезжает на Святую Землю дважды – в 1934 и в 1936 годах.
Посещения Эрец-Исраэль привели Корчака к сближению с польским еврейством, у него завязались связи в сионистских кругах, он стал помогать халуцианским молодежным движениям, в его рассказах этого периода появляются сионистские мотивы.
На Земле Израиля он встречался с беженцами из Германии, и внезапно перед Корчаком во всей полноте встала картина нацистских преследований. Дети! Его детям в Польше грозила страшная опасность.
А ведь он мечтал поселиться на склоне дней где-нибудь в Иерусалиме, в маленькой комнатке, где будут только книги и тишина…
Врачи давно советуют оставить работу, он уже очень немолод и болен… Но не будет ли это дезертирством? Как бросить еврейских сирот, которым он – и отец, и учитель, и защитник?
…”Дом Сирот” гитлеровская администрация целиком переселила в гетто – с Корчаком и его восемью сотрудниками, которые тоже оставались с детьми до конца.
Польские воспитанники и бывшие коллеги неоднократно подготавливали Корчаку побег из гетто, но он отказывался: разве мог бы он жить с сознанием, что покинул детей в минуту их смерти…
И он остался только для того, чтобы скрыть от них правду, чтобы до последней минуты, искренне и с любовью глядя им в глаза, говорить, что они едут за город, в деревню… Обман, на который способны только родители умирающего ребенка…
Из рассказов очевидцев об отправлении детского дома Корчака в Треблинку мы знаем, что дети шли организованно, спокойно, колонной по четыре человека, и несли зелёное знамя своего Дома – со щитом Давида. Они пели – это было шествие, доселе невиданное…
Они шли колонной , и зеленое знамя с вышитым на нем «Щитом Давида» развевалось над ними. Долгие годы он учил детей жить, сейчас от вел их в последний путь.
Совет
И в Корчаке, сгорбившемся, постаревшем, ведущем за руки маленьких детей, и во всех остальных было столько достоинства, что полицейские гетто вытянулись по стойке смирно, отдавая Корчаку честь, и немцы, пораженные этим шествием, чувствовали в нем невольное к себе презрение.
Он шел во главе колонны поющих детей, держа на руках ослабевшего мальчика, а за руку – девочку, шел, вероятно, с улыбкой – ведь дети народ наблюдательный и сразу бы поняли все. О своей смерти он, конечно же, не думал… Но еще час, еще пятнадцать минут, еще минуту он мог поддерживать в них надежду, отгонять от них страх смерти… Что еще мог сделать старый доктор?
Януш Корчак
Родился в Варшаве 22 июля 1878 года в интеллигентной ассимилированной еврейской семье.
Дед Корчака, врач Хирш Гольдшмидт, сотрудничал в газете «Ха-Маггид», отец, Юзеф Гольдшмидт (1846—1896) — адвокат, автор монографии «Лекции о бракоразводном праве по положениям Закона Моисея и Талмуда» (1871).
Корчак в «Воспоминаниях» пишет: «Меня назвали именем деда, которого звали Гершем», именно это имя проставлено в его метрической справке о рождении. В ассимилированной еврейской семье, в которой он родился и вырос, его называли Генриком — на польский манер.
Школьные годы прошли в Варшаве, в русской гимназии. Там царила жёсткая дисциплина, поход в театр или поездка домой в каникулы возможны были только после письменного разрешения дирекции. Преподавание велось на русском языке. Уже в первом классе (детям 10—11 лет) преподавалась латынь, во втором — французский и немецкий, в третьем — греческий.
В 1889 году у отца Генрика обнаружились признаки душевной болезни. Теперь отца приходилось время от времени помещать в специальные клиники. Его содержание в клиниках стоило дорого, и со временем семья оказалась в тяжёлом материальном положении. С пятого класса (15—16 лет) Генрик начал подрабатывать репетиторством.
В 1898 году Корчак поступил на медицинский факультет Варшавского университета. Летом 1899 года он ездил в Швейцарию, чтобы поближе познакомиться с результатами педагогической деятельности Песталоцци. В своей поездке Корчак особенно интересуется школами и детскими больницами. В 1903 году он получил диплом врача.
В 1903-11 гг. работал в еврейской детской больнице имени Берсонов и Бауманов и воспитателем в летних детских лагерях. Являлся членом еврейского благотворительного Общества помощи сиротам.
Обратите внимание
В 1904—1905 гг. Корчак принимал участие в Русско-японской войне в качестве военного врача.
В 1907 году Корчак на год едет в Берлин, где за свои деньги слушает лекции и проходит практику в детских клиниках, знакомится с различными воспитательными учреждениями. Он проходит стажировку также во Франции, посещает детский приют в Англии.
В 1911 году Корчак оставляет профессию врача и основывает «Дом сирот» для еврейских детей в доме 92 на улице Крохмальной, которым руководил (с перерывом в 1914-18 гг.) до конца жизни. От филантропов, субсидировавших его начинание, Корчак потребовал полной независимости в своей административной и воспитательской деятельности.
В 1914-18 гг. Корчак находился на Украине, в частности, в Киеве, где, кроме деятельности военного врача, занимался обустройством детского дома для польских детей, а также написал книгу «Как любить ребёнка».
Корчак возвращается в Варшаву в 1918 году, где руководит детскими приютами, преподаёт, сотрудничает с журналами, выступает по радио, читает лекции в Свободном польском университете и на Высших еврейских педагогических курсах.
В 1919—36 гг. он принимал участие в работе интерната «Наш дом» (на Белянах) — детского дома для польских детей, — где также применял новаторские педагогические методики.
В 1926-32 гг. Корчак редактировал еженедельник «Ma?y Przegl?d» («Малое обозрение», приложение для детей к сионистской газете «Nasz Przegl?d» «Наше обозрение»), в котором активно участвовали его воспитанники.
Еврейская деятельность
В 1899 году Корчак присутствовал в качестве гостя на Втором Сионистском конгрессе.
Преклоняясь перед Теодором Герцлем, он, однако, не принял идей сионизма, считал себя поляком во всем, кроме религии, следование которой, по его убеждениям, было личным делом каждого.
Он ждал, как великого чуда, независимости Польши и верил в полную ассимиляцию евреев. Кровавые еврейские погромы, устроенные польскими националистами в 1918-19 гг., посеяли в душе Корчака глубокое разочарование.
С приходом Гитлера к власти в Германии и ростом антисемитизма в Польше в Корчаке пробудилось еврейское самосознание. Он стал польским несионистским представителем в Еврейском агентстве. В 1934 г. и 1936 г.
Важно
он посетил подмандатную Палестину, где встретил многих бывших своих воспитанников. Педагогические и социальные принципы киббуцного движения произвели глубокое впечатление на Корчака. В письме 1937 г.
он писал:
Отъезду помешала лишь невозможность покинуть своих сирот. Корчак в эти годы собирался написать повесть о возрождении еврейской родины, о пионерах-халуцим.
В 1940 году вместе с воспитанниками «Дома сирот» был перемещён в Варшавское гетто. Он отклонил все предложения неевреев-почитателей своего таланта вывести его из гетто и спрятать на «арийской» стороне.
В этот период Корчак был арестован, несколько месяцев провёл в тюрьме. Освобождён по ходатайству провокатора А. Ганцвайха, который таким образом хотел заработать авторитет среди евреев.
В гетто Корчак отдавал все силы заботе о детях, героически добывая для них пищу и медикаменты. Воспитанники Корчака изучали иврит и основы иудаизма. За несколько недель до Песаха в 1942 году Корчак провёл тайную церемонию на еврейском кладбище: держа Пятикнижие в руках, взял с детей клятву быть хорошими евреями и честными людьми.
Когда в августе 1942 пришёл приказ о депортации Дома сирот, Корчак пошёл вместе со своей помощницей и другом Стефанией Вильчинской (1886—1942), другими воспитателями и примерно 200 детьми на станцию, откуда их в товарных вагонах отправили в Треблинку. Он отказался от предложенной в последнюю минуту свободы и предпочёл остаться с детьми, приняв с ними смерть в газовой камере.
Память
1978 год был объявлен ЮНЕСКО годом Корчака.
Каждый год 23 марта в Польше и Белоруссии в воздух запускается воздушный змей в память о Януше Корчаке и детях, убитых в гетто.
В начале августа 2011 г. в иерусалимском мемориале Холокоста «Яд Вашем» отметили 69-летие трагической даты депортации Корчака и детей в лагерь смерти. В мемориальной церемонии принял участие и бывший воспитанник Дома сирот, ставший художником и посвятивший своё творчество памяти Корчака, 88-летний Ицхак Бельфер, поделившийся своими воспоминаниями .
Педагогическая деятельность
В «Доме сирот» Корчак ввёл новаторскую для тех лет систему широкого детского самоуправления, детский товарищеский суд, решения которого были обязательны и для руководства, плебисцит и т. д.
Корчак читал лекции в Свободном польском университете и на Высших еврейских педагогических курсах, вёл работу в суде по делам малолетних преступников, выступал под псевдонимом «Старый Доктор» с воспитательными беседами по радио.
Отвлеченно веря в Бога («Один на один с Богом», 1922; содержит 18 молитв «для тех, кто не молится»), Корчак отличался широкой веротерпимостью и видел в вере источник морального очищения.
Совет
Из БСЭ (1969 — 1978): “Педагогическая деятельность К[орчака] основана на формировании в детском коллективе и у отдельных воспитанников навыков самопознания, самоконтроля, самоуправления”.
Работы Корчака оказали значительное влияние на известного советского педагога В. А. Сухомлинского.
Педагогические идеи
Принцип выполнимости требований, предъявляемых ребёнку. “– Ты вспыльчив, — говорю я мальчику, — ну и ладно, дерись, только не очень сильно, злись, только раз в день. Если угодно, в одной этой фразе помещается весь воспитательный метод, которым я пользуюсь.” (Корчак, Ребёнок в семье.)
Своеобразное представление о правах ребёнка: “Я взываю о Magna Charta Libertatis, о правах ребёнка. Может, их больше, но я нашел три основных. 1. Право ребёнка на смерть. 2. Право ребёнка на сегодняшний день. 3. Право ребёнка быть тем, что он есть.” (Корчак, Ребёнок в семье, гл. 37).
“Горячая, умная, владеющая собой любовь матери к ребёнку должна дать ему право на раннюю смерть, на окончание жизненного цикла не за шестьдесят оборотов солнца вокруг земли, а всего за одну или три весны…
“Бог дал, бог и взял”, — говорят в народе, где знают живую природу, знают, что не всякое зерно даст колос, не всякая птаха родится способной к жизни, не всякий корешок вырастет в дерево.” (Там же, гл. 38.) ” В страхе, как бы смерть не отобрала у нас ребёнка, мы отбираем ребёнка у жизни…” (там же, гл. 40.
) “Желая уберечь ребёнка от бактерий дифтерита, не переносите его в атмосферу, насыщенную затхлостью скуки и безволия…” ( Там же, гл. 38.)
Учёт прав и возможностей родителя и воспитателя. “Деспотичный крик ребёнка, который чего-то требует, на что-то жалуется, домогается помощи…
Этот первый крик при свете ночника — объявление борьбы двух жизней: одна — зрелая, уставшая от уступок, поражений, жертв, защищается; другая — новая, молодая, завоевывает свои права. Сегодня ты еще не винишь его: он не понимает, он страдает.
Но знай, на циферблате времени есть час, когда ты скажешь: и мне больно, и я страдаю.” (Там же).
Признание того, что дети — разные. “Вместо того чтобы наблюдать, чтобы видеть и понимать, берется первый пришедший в голову пример “удачного ребёнка” и перед собственным ребёнком ставится требование: вот образец, на который ты должен равняться…” (Там же).
Общаться с ребёнком имеет смысл на уровне возможностей его понимания (в соответствии с возрастом): “Ох уж эти наши ответы… Так случилось, что дважды я был свидетелем, как ребёнку перед книжной витриной объясняли, что такое глобус. — Что это, мячик? — спрашивает ребёнок. –Мячик, да, мячик, — отвечает няня.
Обратите внимание
В другой раз: — Мама, что это за мячик? — Это не мячик, а земной шар. На нем дома, лошадки, мамочка. “Мамочка?” — Ребенок поглядел на мать с состраданием и ужасом и вопроса не повторил.” (Там же).
Впрочем, ошибки, допускаемые родителями в подобных случаях, Корчак не считает очень страшными: “Если мы дали ему неудобоваримую информацию — он не поймет ее, глупый совет — он не примет его, не послушается…” (там же).
Нужно готовить ребёнка к реальной жизни (а не идеальной, воображаемой). “…В теории воспитания мы часто забываем о том, что должны учить ребёнка не только ценить правду, но и распознавать ложь, не только любить, но и ненавидеть, не только уважать, но и презирать, не только соглашаться, но и возражать, не только слушаться, но и бунтовать…” (Там же.)
Право ребёнка на уважение.
“Во мне еще не сформировалось и не утвердилось понимание того, что первое бесспорное право ребёнка есть право высказывать свои мысли, активно участвовать в наших рассуждениях и выводах о нем.
Когда мы дорастем до его уважения и доверия, когда он поверит нам и скажет, в каких правах он нуждается, — меньше станет и загадок, и ошибок.” (Там же. Добавление к изданию 1929 г.)
Важность размышлений матери, черпающей “не из книг, а из самой себя. Ничего не может быть ценнее. И если моя книга убедила тебя в этом, значит, она выполнила свою задачу. Будь же готова к долгим часам вдумчивого одинокого созерцания…” (Там же.)
Педагогика — наука о человеке: “Одна из грубейших ошибок считать, что педагогика является наукой о ребёнке, а не о человеке. Вспыльчивый ребёнок, не помня себя, ударил; взрослый, не помня себя, убил.
У простодушного ребёнка выманили игрушку; у взрослого – подпись на векселе. Легкомысленный ребёнок за десятку, данную ему на тетрадь, купил конфет; взрослый проиграл в карты все своё состояние.
Детей нет – есть люди, но с иным масштабом понятий, иным запасом опыта, иными влечениями, иной игрой чувств…” (Корчак, Как любить ребёнка: Интернат.)
Литературное творчество
Печататься Корчак начал в 18 лет, в 1898 году он взял свой псевдоним.
Его повести для взрослых и детей «Дети улицы» (1901), «Дитя гостиной» (1906), «Моськи, Иоськи и Срули» (1910; в русском переводе — «Лето в Михалувке», 1961), «Король Матиуш Первый» (1923) и другие; новеллы, беседы, статьи и дневник 1942 г. вводят читателя в сложный мир детской психологии, содержат наблюдения над жизнью Польши 1900—1942 гг., отражают богатый опыт врача и педагога.
Корчаку принадлежит также свыше 20 книг о воспитании (главные из них — «Как любить ребёнка», 1914, и «Право ребёнка на уважение», 1929).
Сочинения
- Kt?r?dy (1898) — драма
- Дети улицы (Dzieci ulicy, Warsaw 1901)
- Kosza?ki Opa?ki (Warsaw, 1905)
- Дитя гостиной (Dziecko salonu, 1904—1905, отд. изд.
— Warsaw 1906, 2-е издание 1927) — частично автобиографическая
- Моськи, Иоськи и Срули (Mo?ki, Joski i Srule, Warsaw 1910); в русском переводе — «Лето в Михалувке», 1961
- Юзьки, Яськи и Франки (J?zki, Ja?ki i Franki, Warsaw 1911)
- Слава (S?awa, Warsaw 1913, с изменениями 1935 и 1937)
- Bobo (Warsaw 1914)
- Bobo
- Исповедь мотылька
- Роковая неделя (Feralny tydzie?)
- Король Матиуш Первый (Kr?l Maciu? Pierwszy, Warsaw 1923)
- Король Матиуш на необитаемом острове (Kr?l Maciu? na wyspie bezludnej, Warsaw 1923)
- Банкротство маленького Джека (Bankructwo ma?ego D?eka, Warsaw 1924)
- Когда я снова стану маленьким (Kiedy zn?w b?d? ma?y, Warsaw 1925)
- Senat szale?c?w, humoreska ponura (Сенат безумцев, 1931) — сценарий для варшавского театра Ateneum
- Кайтусь-чародей (Kajtu? czarodziej, Warsaw 1935)
- Дети Библии: Моисей (произведение впервые издано в Израиле в 1939 г. в переводе на иврит, сделанном Довом Саданом (1902-1989); оригинал утрачен)
- Весенняя песня; Невеста; Без доказательств; Воспитание; Я разорен; Долой опрятность; Оценщик; Зачем?: [Рассказы]. — СПб.: Изд. М.Г.Корнфельд, 1911. – 64 с. – (Дешевая юморист. б-ка «Сатирикон»; Вып.17.)
- Мошки, Иоськи и Срули /Пер. с пол. Е.Шведера. – Петроград: Изд. М.И.Семенова, 1915. – 95 с.
- Рыцари чести: (Слава): Повесть /Пер. с пол. М.Щавинской. – М.: Типо-литогр. Товарищества И.Н.Кушнарев и К°, 1918. – 37 с.
- Приключение Короля Матюша: Повесть /Пер. с пол. Ю.Н.Райтлер; рис. Б.В.Покровского. – Ленинград: Сектор «Юный Пролетарий» Рабочего Изд-ва «Прибой», 1924. – 250 с.
- Воспитательные моменты (Momenty wychowawcze, Warsaw, 1919 (три раздела), 2-е издание—1924, дополнено четвёртым разделом)
- Как любить ребёнка (Jak kocha? dziecko, Warsaw 1919; сюда вошёл первый раздел (“Ребёнок в семье”) будущего варианта книги; 2-е издание, 1920 — Jak kocha? dzieci — “Как любить детей” — включало все четыре раздела цикла; позже автор вернул книге первоначальное название)
- Право ребёнка на уважение (Prawo dziecka do szacunku, Warsaw 1929)
- Правила жизни. Педагогика для детей и взрослых (1930)
- Шутливая педагогика (Pedagogika ?artobliwa, Warsaw 1939)
- Упрямый мальчик: Жизнь Л. Пастера (Warsaw 1938)
- Дневник (Pami?tnik, Warsaw 1958) — опубликован посмертно
В Польше издано собрание сочинений Корчака в 14 томах.
Произведения, посвящённые Янушу Корчаку
Героизм и мученичество Корчака вошли в легенду. Его жизни и гибели посвящены многочисленные исследования и произведения: мемуары сотрудника Корчака И. Неверли (1903—1987), прошедшего, несмотря на своё нееврейское происхождение, через концлагеря—Майданек, Освенцим и др.
— «Живые связи» (1966, польский язык), воспоминания участника польского Сопротивления Казимежа Дебницкого “Корчак вблизи” (есть русский перевод), поэма А. Цейтлина (1898—1973) «Последний путь Януша Корчака» («Януш Корчакс лецтер ганг», 1970?, идиш), драма Э.
Сильваниуса «Корчак и дети» (1958, немецкий язык) и другие.
Памятник Б. Сакциера (родился в 1942 г.) «Я. Корчак с детьми» (1978) установлен в Иерусалиме на территории Яд ва-Шем.
Литературные произведения на русском языке
- Неверли И. Живая связь: Отрывки из кн. Пер. с пол. Э.Гессен //Иностр. лит. – 1978. – №3. – С.231 — 239.
- Валеева Р. А. Гуманистическая педагогика Януша Корчака: Учебное пособие. Казань: КГПИ, 1994.
- Кочнов В. Ф. Януш Корчак: Книга для учителя. М.: Просвещение, 1991.
Фильмы
Мультфильмы
- «„Расскажите сказку, доктор“» — советский мультфильм, © ЭКРАН, 1988 г.
Режиссёр: Аида Зябликова. В мультфильме две сюжетных линии, одна построена по мотивам повести Януша Корчака «Король Матиуш Первый», другая рассказывает о реальных событиях во время Второй Мировой войны. Януш Корчак добровольно остался со своими воспитанниками и погиб вместе с ними в немецком концлагере. Мультфильм состоит из 3 частей. В психологическом плане очень тяжёлый мультфильм.
Театр
Опера
- Детская опера-мюзикл «Король Матиуш I» Льва Конова по сказке Януша Корчака. Премьера состоялась в Москве, 1988 г. Звукозапись оперы произведена в 1992 году.
- Опера «Король Матиуш Первый» в новой редакции 2009 года.
Автор либретто-сценария и музыки — Лев Конов
Песни
- Песня в исполнении Алексея Терехова «памяти Януша Корчака»
- Песня-поэма А. Галича “Кадиш” — см. выше, подраздел «Литературные произведения на русском языке».
